В глобальном мире само понятие «большого народа» утрачивает всякий смысл, так как «по сравнению с человечеством» (а сравнивать теперь приходится именно с ним). любой народ — меньшинство, включая китайцев.
Однако «старые меньшинства» привыкли к такой ситуации, ибо они «и так в меньшинстве». Бывшие же «большие народы», оказываясь в новой для себя реальности, теряются, не имея навыков выживания среди чужого и враждебного окружения непонятно кого.
Отсюда и ахтунг.
Вывод обычный: большим народам нужно срочно усваивать «приёмы и ухватки» меньшинств. Тогда они их через какое-то время задвинут назад, так как ресурсов у них всё-таки больше.
Интересно, что самому большому народ в мире это отлично удалось. Я имею в виду китайцев. Они отлично умеют «быть меньшинством», причём меньшинством суперэффективным.
Впрочем, то же самое можно сказать и о самом могущественном народе в мире, то есть об американцах. Пассажиры «Мейфлауэра» были типичнейшим меньшинством, к тому же гонимым. Большая часть эмигрантов в США были представителями разнообразнейших меньшинств. В дальнейшем они стали большинством, но навыков не утратили. Например, типичное оружие меньшинства — безудержная моралистическая демагогия — стала не менее типичным оружием американцев. В сочетании с оружием большой нации - то есть Большой Дубиной - она действует особенно эффективно. "Пистолет и доброе слово". Хотя умение угрожать - тоже типичное умение меньшинства: им приходится "распространять о себе опасную славу", чтобы выглядеть страшнее, чем они есть. "Но и этому научились".
)(
