Я, конечно, смотрю со своей колокольни. И с этой колокольни истерика вокруг обнажённых молочных желез до боли напоминает такие же точно истерики вокруг зигхайлей на русских митингах. Этот радостный вопль – «а-а-а, вот оно, вот же они себя показали!» Всё остальное демонстративно перестаёт замечаться, а зига или сися вдруг начинают весить на весах совести как оружейный плутоний.
И что характерно – пипл ведётся. В том числе и тот, который в личной жизни ничего не имеет против сисек и никаких зигхайлей не боится, ибо в детстве их по телевизору видел, где Штирлиц… Но тут вдруг все начинают голосить дурными голосами.
Причём нельзя сказать, что это только российская технология. На Западе регулярно случаются казусы типа – известный политик при выключенном микрофоне назвал негров неграми или геев пидарасами, микрофон оказался недовыключен – и дальше понеслось говно по трубам. «А-а-а, поймали расиста!»
И приходится извиняться, делать конфузливые морды и искать козлов отпущения. Козлами обычно назначают «ответственных за проведение мероприятия». Ну вот хотя бы послушайте или почитайте кураевское интервью, где умный и убеждённый человек ведёт себя так, как ведут себя люди, которым любимое начальство только что надавало по ушам. Тут и «я не я и лошадь не моя», и «провокация, девку в кадр подпихнули», и «не нужно по одному случаю делать выводы» - весь набор перепуганного человека. И ведущий Бунтман этак понимающе – «ну ладно, ну не надо уж так-то бесконечно оправдываться».
Почему, однако, это действует?
Чтобы понять, в чём дело, посмотрим вот на что – а на каких мероприятиях точно не может случиться ничего этакого зашкваривающего?
Понятно, что на митинге Единой России никто никогда зигу не бросит. И не потому, что там все такие твердокаменные антифашисты, а потому, что люди туда не сами пришли, а согнаны по разнарядке, речи ораторов залитованы и утверждены инстанциями, никто не возбуждается, ибо не от чего, ну и те пе. Опять же, на казённой церковной встрече с паствой тоже всё будет прилично – тётеньки в платочках и батюшки в профессиональном одеянии. «Благословляем на дальнейшее уныние». Зато никаких сисек там и в заводе нет и не предвидится. И, наконец, никогда и ничего политически некорректного – ни в микрофон, ни в частной беседе, ни тужась в сортире – не скажет только профессиональный политикан, у которого нет никаких убеждений, и который относится ко всему тому, что он говорит, исключительно как к средству манипуляции, а не выражению каких-либо чувств или убеждений. Вот такой резиновый парашник не проколется никогда и ни за что.
Зато. На митинг, на который людей не сгоняют, приходит «всякий разный люд», в том числе и настроенный очень радикально, да. Байк-шоу, даже православное – не чаепитие в пансионате для престарелых, там собираются люди отвязанные, и никакие православные симпатии эту отвязанность не гасят. А настоящий нерезиновый политик, у которого есть какие-то убеждения и хоть капля харизмы, склонен поддаваться чувствам, в том числе и чувству раздражения против всяких священных неприкосновенностей.
То есть. Истерика по поводу зашкваривания - это просто повод продемонстрировать своё неприятие всего НАСТОЯЩЕГО. Которое, сцуко, живёт и шевелится, да ещё и, не дай Бог, развивается.
Из этого вовсе не следует, что хорошо и правильно славить Адольфа Алоизовича, фотографировать голых тёток на фоне иконостасов или материть ниггеров и жидов по центральным каналам. Вещи и явления имеют свои имена. Если с трибуны митинга кричат «Хайль Гитлер», и толпа подхватывает – не нужно потом говорить, что это было собрание экологов-пацифистов. Голая попа на фоне иконостаса – это не православие, а контемпорари арт в стилистике Тер-Оганьяна. А политик, который строит свою политическую платформу на идее генетической и исторической неполноценности тех или иных рас, является таки расистом, а не культуроцентричным евроскептиком.
Но вот все попытки предъявить «расизм, фашизм и голобабничество», не связанные с ОФИЦИАЛЬНО ВЫРАЖАЕМОЙ позицией – следует посылать далеко и надолго. Ибо логику политкорректного зашкваривания принимать нельзя ни в каком случае.
)(
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →