а что делать, если человек, например, татарин, искренне считает себя русским? Кто он?
По этому поводу имею сказать следующее.
«Искренне считает» - это, значит, у человека «убеждение» или «симпатия». А это как любовь. Любовь может человека перепахать вдоль и поперёк, подвигнуть его на подвиги и злодейства, жизнь ему поломать или вознести… а потом пройти. «Была и нету». И хуже того: вернуться, вот только не к тому предмету, ради которого всё совершалось, а к совершенно другому.
Я уж не говорю, что есть порода мужчин (и женщин тоже), которой вообще свойственна влюбчивость. Ну вот не могут они прожить без этого чувства, только длится оно недолго – месяца два-три, от силы год. Зато на эти два-три месяца человек абсолютно искренне верят в то, что уж теперь-то он нашёл своё счастье, всё прежнее было сном, а ныне и присно в его сердце царит Она, Одна-Единственная, Неповторимая. И в течении ближайшего месяца это будет правдой. Ну а потом… всё опять повторится сначала, только на престоле души будет восседать не худенькая брюнетка в очочках, а пухленькая блондиночка в розовом. Ну что ж тут поделать, если у человека этакая душевная конституция.
Есть, конечно, и однолюбы, которые уж если на кого западут, так это на всю жизнь. Желательно, правда, чтобы она была не длинной, а то завод может кончиться раньше. Сколько раз бывало: мужик полжизни бегал за какой-нибудь бывшей одноклассницей, в конце концов добился её, женился, сделал троих детей, жили они долго и счастливо – а в пятьдесят шесть лет бес ударил под ребро, бросил он верную супругу и ушёл доживать к рыжему солнышку с конопатыми сисюшками.
Но ровно то же самое случается и с любыми другими убеждениями, симпатиями и пристрастиями. Ибо сердце человеческое непостоянно.
Вот хотя бы. Известный всем Алексей Широпаев был когда-то неумеренно православным и русско-идентичным. Такая неумеренность кончилась тем, что он сжёг всё, чему поклонялся, и поклонился всему, что сжигал, предавшись необузданному язычеству, воле, северу и стоячему МПХ. Что касается русской идентичности, то он и её проклял и даже как-то предлагал русских размонтировать обратно на племена, чтобы вырваться из ловушки ордынства. Сейчас он вроде бы поумерился, поскольку занялся политикой и стал корректировать позицию, но ведь было же.
Или взять духовную эволюцию Мити Ольшанского, который проделал путь из яростных антифашиствующих либералов в «прохановцы-черносотенцы», потом стал троцкистом, потом антифашистом, но уже не либеральным, а системы «выводить на улицы отряды кавказских интернационалистов и мочить фашню», ну а теперь он «запутина» и «пессимист-охранитель». Каждый раз он был увлечён и взволнован, и только сейчас, кажется, кровь его немножко охладела, так как он с возрастом «в свою плепорцию пришёл». И то – может ведь и взбрыкнуть самым неожиданным образом, особенно если какая перспектива нарисуется.
Или вот я вспоминаю одного своего знакомого, некоего Юру, который в поисках идентичности репатриировался в Израиль, где учился в ешиве, там разочаровался в иудаизме, вернулся в Россию, потом почувствовал себя европейцем и уехал во Францию (была возможность), там тоже как-то не прижился, etc. И, понятное дело, всё это было по чесноку, потому что если бы он просто сидел на попе ровно, то с его роднёй и связями жил бы он в Сочи, и это даже не метафора.
Осуждаю ли я всех вышеперечисленных, считаю ли я их изменниками и предателями идеалов? Да нет, они все мне по-своему симпатичны, иначе я бы о них и не писал. Никаких «измен» они по-настоящему не совершали. Потому что измена – это, вообще говоря, тяжёлое слово, обозначающее поступок с серьёзными последствиями, типа «передал секретные планы врагу» или «написал донос на бывшего товарища». А вышеперечисленные никаких секретных планов в руках сроду не держали, товарищей бывших ругали и хулили, однако доносов вроде бы не писали (были и такие, которые писали, но я их тут не упоминаю). Их перманентный идейно-нравственный поиск никому особенно не повредил.
Но вот вопрос. Стоит ли на зыбком основании какого-нибудь «увлечения» записывать человеку идентичность, чтобы потом её с руганью и досадами вымарывать и переписывать наново?
Возьмём того самого условного «татарина». Он может вырасти в русском окружении и считать себя русским. А потом увлечься поиском корней и стать воинствующим татарским националистом. Возможно? Да. Или наоборот – с детства считал себя татарином, потом поезхал в деревню к родственникам, посмотрел на настоящих татар, не понравилось (бывает же такое?) и засобирался в русские. А потом поехал в другую деревню к другим родственникам, и решил, что он всё-таки татарин. Но – кряшен. А потом уверовал в Иисуса из американской книжечки и стал протестантским пастором. Или православным уранополитом, ненавистником всякой национальной идентичности, особенно русской. Возможно всё это? Да сколько душе угодно. И что, мы всерьёз верим, что человек взаправду становится то русским, то татарином, то неведомой зверушкой? Не проще ли отнестись ко всему этому именно как к "увлечениям"? Хорошо, пусть как к "убеждениям". Будем их уважать. Но всё время иметь в виду - убеждения могут измениться. И опять же как с любовью: ради любви можно умереть, но и сама любовь может умереть, и ничего ты тут не сделаешь. «Был мил – стал постыл». «Боже мой, и я стрелялся со своим братом из-за этой пошлой бабёнки!» «Анни – ничто, Мари – всё!» «Да, я считал себя русским, москали заморочили мне голову, но теперь у меня открылись глаза – я литвин!» «Ну я как бы белорусс, а вообще-то я хочу жить в Москве, и не морочьте мне голову этой ерундой». «Да вообще никаких национальностей нет, это буржуазный пережиток». «Нет, я не молдаванин, нет никаких молдаван, есть румыны, великий народ». «Я тёмный эльф, я не от мира сего». И так далее по всем кочкам.
Так что давайте-ка считать других людей не теми, кем они себя, увлекаясь, считают, а теми, кто они ЕСТЬ. А на увлечения, убеждения и прочие такие вещи делать ПОПРАВКУ. Имея в виду, что через какое-то время может случиться так, что поправку придётся делать в другую сторону.
А что делать, если человек с пеной у рта настаивает?
Тут просто. Пена бывает либо фальшивая, либо настоящая. В первом случае это означает, что человеку в данный конкретный момент зачем-то вдруг очень надо записаться в русские. Не обязательно с плохими целями, но уж точно – со своими.
А во втором случае задайте себе вопрос: если человек с пеной у рта кричит, что он вице-король Индии, Наполеон или испанский гранд, что вы о нём подумаете? И что подумают о нём санитары, которые, вместо уважения к новообретённой идентичности, его зафиксируют и вколют галоперидол внутривенно?
Вот то-то.
)(
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →