Это отчасти правда. Оставшаяся за кадром часть правды, пожалуй, интереснее.
Настоящей матерью Бонда была некая Мария Афанасьевна Колыванова, рождённая в 1904 году в г. Одессе в мещанской семье. В силу известных исторических обстоятельств рано лишившись родителей, девушка, юная Маша была вынуждена зарабатывать на жизнь чем придётся: пела в кафешантане «Шарабан», работала профессиональной биллиардисткой, гадалкой, занималась мелким мошенничеством, и, разумеется, проституцией. В последнем качестве была известна в одесском воровском мире как «Манька-Облигация» и «Мурка-Маруся Климова», последнее – из-за продолжительного романа с бандитом-налётчиком Климом Самгиным, впоследствии выданным Колывановой чекистам.
Завербована ОГПУ в 1922 году. До того оказывала эпизодические услуги военной разведке и ряду других организаций того же профиля.
Наиболее вероятным отцом Бонда был, скорее всего, некий Иосиф Яковлевич Бендерский, известный также под многими другими именами, из которых самые известные - «Сидней Рейли», «Глеб Жеглов» и «Остап Бендер».
Бендерский родился в Одессе в восьмидесятых (не позже 1889), наиболее вероятный год рождения – 1883. Всё, что мы знаем о его детских и юношеских годах, является, скорее всего, легендой (кроме разве что обучения в частной гимназии Илиади). Так, Бендерский утверждал, что арестовывался царской охранкой за участие в подпольном революционном кружке, потом бежал в Южную Америку, там женился на ирландке и взял себе фамилию Рейли, потом выполнял некие поручения царского правительства и т.п. Единственное, что из всего этого следует считать достоверным, так это то, что Бендерский-Рейли был завербован британской разведкой, и это произошло не позже 1897 года.
О похождениях «Рейли» во время и после революции написано «слишком много, чтобы это было правдой». Необходимо лишь отметить его работу в ЧК. Бендерский впоследствии говорил о себе, что «никого не убивал», и это, скорее всего, соответствует действительности: он не марал рук сам, и вообще предпочитал интеллектуальную игру грубой силе. Тем не менее, он зарекомендовал себя на чекистской работе как блестящий агент-провокатор. Отдельно стоит упомянуть его активки под легендой «турецкоподданного негоцианта», которую он использовал и в следующий период своей карьеры.
Роман Бендерского с Манькой-Облигацией имел место в период его официальной работы в «органах» - то есть где-то около 1923 года. По легенде, связь началась с ареста – Манька попалась на какой-то мелкой уголовщине, Бендерскому пришлось выручать незадачливую агентессу, за что, по своему обыкновению, потребовал расплаты натурой. По другой легенде, Мария Колыванова сама соблазнила Бендерского с целью последующего шантажа. Так или иначе, связь оказалась более прочной, чем, возможно, ожидали оба фигуранта – и, что самое неожиданное, не бесплодной. Впрочем, отец об этом вовремя не узнал, поскольку вынужден был временно отставить амуры: началась финальная фаза операции «Трест», в которой Бендерскому была отведена не то чтобы критически важная, но очень заметная роль – «британского шпиона» «Сиднея Рейли».
По официальной версии, «Рейли» был расстрелян 5 ноября 1925 года как одна из жертв операции. На самом деле Бендерский играл роль «подсадной утки», а его арест и казнь был такой же чекистской инсценировкой, как и вся операция в целом. Впоследствии Бендерский – уже под новым именем «Глеб Жеглов» - участвовал в нескольких операциях по образцу «Треста», но менее крупных. Самая известная, хотя и наименее значительная – создание «Союза Меча и Орала».
О последнем мы знаем благодаря двум романам Ильфа и Петрова, посвящённых Бендерскому (авторы, впрочем, слегка исказили имя и фамилию своего героя, сделав его «Остапом Бендером»). Информацию им поставлял, видимо, сам Бендерский – скорее всего, из-за свойственного ему тщеславия: он жаждал признания своих заслуг, хотя бы в литературной форме. К тому же право на художественный вымысел позволила ему кое-как свести некоторые не вполне литературные счёты, в том числе с Марией Колывановой, выведенной в первом романе в курьёзном образе «мадам Грицацуевой». Злиться на «Маньку» у Бендерского были причины: та, сумев воспользоваться контактами своего любовника, умудрилась бежать из Советской России. Какую цену она за это заплатила (и кому пришлось в итоге расплачиваться за её побег), история умалчивает. Впрочем, расплата не миновала и её саму: уже в Англии она поняла, что беременна, попытки «домашними способами» добиться выкидыша результата не дали. Пришлось смириться с ситуацией и рожать.
Единственный сын Маньки-Облигации появился на свет в конце 1924 года или в начале 1925 (точная дата неизвестна). Мать назвала его Яковом, в честь деда по отцовской линии - возможно, покинутый любовник был ей всё же дорог, хотя бы как память, - но фамилию дала свою. Точнее говоря, вместо фамилии она использовала свою кличку «Облигация», переведя его на английский.
Так на свет появился Яков - то есть Джеймс - Бонд (James Bond).
Колыванова погибла в Швейцарии в 1934 году, по официальной версии – из-за несчастного случая в горах. Злые языки, однако, утверждают, что к её смерти причастны советские спецслужбы, особенно злые намекают на Бендерского, который якобы дотянулся до неверной Мурки и чуть ли не лично ездил на её ликвидацию. Cкорее всего, это очередная легенда (возможно, навеянная известной песней про Мурку - которая и в самом деле посвящена Колывановой, но относится к началу её карьеры, а не к её завершению).
Что касается ребёнка, то даровитый мальчик-сирота, да ещё и с родным русским языком, привлёк внимание британских интеллигентных служб… Дальнейшее известно. Отметим только, что Джеймс пошёл в отца: даже желание стать героем книги, пусть художественной, ему оказалось не чуждо.
С Яном Флемингом Бонд познакомился, когда разыскивал информацию об отце: Флеминг в своё время ездил в Москву для освещения процесса шести обвиняемых в шпионаже англичан, и мог что-то знать о Сиднее Рейли. Неизвестно, получил ли Джеймс интересующие его сведения, но контакт стал началом большой дружбы, а также и литературного сотрудничества.
Разумеется, романы Флеминга имеют очень мало общего с реальной деятельностью Бонда, который – в некоем символическом соответствии со своей фамилией – занимался в основном вопросами финансового обеспечения секретных операций. Некая толика правды содержится только в первой книге бондианы – «Казино Рояль» (где описывается одна из схем легализации средств через казино - к тому времени уже негодная к практическому использованию; впрочем, в современной России она была в ходу как минимум лет пять назад, не знаю как сейчас).
Ещё меньше правды содержит кинофильм «Место встречи изменить нельзя». По слухам, братьев Вайнеров консультировал всё тот же Бендерский, к тому времени – персональный пенсионер более чем преклонных лет. Рассказанная им история касалась совсем другого времени, но изменщицу Колыванову он не забыл и попытался унизить напоследок.
Впрочем, возможно, что виной тому - старческая аберрация памяти.
)(
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →