В этом смысле стоит ознакомиться с творческом какого-нибудь западного специалиста по русскому вопросу. Я, например, почитываю Андреаса Умланда, немецкого политолога, учредителя и главного редактора книжной серии «Советские и постсоветские политика и общество», занимающегося "правой темой".
Вот, например, свеженькое. Почитайте, граждане.
Валдайский клуб (ВК): Что вы думаете о феномене Русского марша,
который проводится ежегодно 4-го ноября в течение вот уже девяти лет?
Это действительно значительное событие в общественно-политической
жизни страны или это скорее митинг изгоев?
Андреас Умланд (АУ): Хотя в организации Русского марша доминируют
маргинальные части российского националистического спектра, Марш в
последнее время (особенно в этом году) превратился в важное политическое
явление. Этноцентристские идеи организаторов Марша постепенно
становятся мейнстримом. Даже правительство, кажется, перенимает
некоторые взгляды Марша, вместо того, чтобы взять их под сомнение. Таким образом, маргиналы становятся
политическими фактором.
ВK: Возможно ли, чтобы националисты стали источником реальной политической силы в
многонациональной и мультиконфессиональной России?
АУ: Парадоксальным образом этот сценарий выглядит все более вероятным. Язык вражды и имперcких
претензий, который распространяется почти ежедневно российскими СМИ – не в последнюю очередь на
контролируемых государством телеканалах – привел к странному феномену. Многие русские считают некоторые
области России на Северном Кавказе нероссийскими, в то время, как территории некоторых зарубежных стран,
как, например, Украины, рассматривают как часть России. Это опасное явление для всех затронутых сторон: для
жителей Кавказа, полноценное российское гражданство которых под сомнением, украинских граждан,
суверенитет государства которых ставится под вопрос, но также и тех этнических русских, которые играют с
огнем, не понимая риска, которому они подвергают свою собственную страну и народ. Дальнейшее
распространение подобных тенденций может привести к спиралевидной эскалации конфликтов как внутри
страны, так и на пограничных зонах России – конфронтации, которые затем будет трудно удержать под
контролем. Мы были свидетелями того, что произошло с Югославией, когда она попала под влияние
этноцентристского и ирредентистского дискурсов в конце восьмидесятых.
ВK: Является ли современный рост националистических настроений знаком грядущих изменений?
Прислушаются ли власти к протестам "правых"? И какие конкретные шаги могут предпринять власти,
чтобы улучшить ситуацию?
АУ: Я боюсь, что положение вещей в будущем только ухудшится или даже намного ухудшится, если не будут
внесены никакие принципиальные изменения. Сейчас я не вижу адекватной реакции властей на
распространение этноцентристских настроений, граничащих с расизмом. Правда, Президент Путин недавно
подверг критике скандальные заявления Владимира Жириновского относительно Северного Кавказа.
Прокуратура и полиция РФ стали в последнее время эффективнее, чем, например, пять лет назад, бороться с
насильственными преступлениями неонацистских скинхедов. Однако, общественный дискурс в целом все
больше заражается этноцентризмом, ирредентизмом, ревизионизмом и конспирологией. Популяризируемые
опасные тексты варьируются от заумных крипторасистских концепций а-ля Лев Гумилев, распространяемых
через образовательные учреждения, до примитивных теорий заговоров различных правоэкстремистских групп,
которые все чаще проникают в российские средства массовой информации. Пока этот тренд продолжает
существовать, политический контроль, полицейский надзор и уголовное преследование крайне правых
тенденций представляют собой лишь реакцию на симптом, но не затрагивают корень проблемы.
ВK: Возможно ли будет российским властям вернуть более мирную коннотацию Дню национального
единства? Какие действия могут сделать это возможным?
АУ: Необходимо коренным образом переосмыслить национальную историю и международное положение русской нации,
а затем внедрять эту пересмотренную концепцию на общественном уровне посредством СМИ,
образовательных учреждений и политических кампаний. Но я не вижу для этого политической воли власть
предержащих, которые предпочитают игру с огнем с целью получения краткосрочных политических выгод.
Только когда изменится вся общественная концепция России и российский народ станет воспринимать себя
культурно мультиэтничным, традиционно толерантным, открытым для иммиграции, политическийлиберальным и
территориально удовлетворенным, День национального единства сможет получить иную смысловую
наполненность.
ВK: Насколько серьезна по Вашему мнению проблема этнических напряжений в России по сравнению с
Западными странами?
АУ: На Западе также имеют место значительные этнические напряжения. Разница в том, что эти конфликты
рассматриваются политическими и интеллектуальными элитами Запада как внутренние общекультурные и
общественные проблемы. В России же распространена тенденция обвинять в межнациональных напряжениях
внутрироссийских переселенцев, например из Северного Кавказа, и иностранных мигрантов, например из
Южного Кавказа. Многие российские официальные лица и влиятельные комментаторы предпочитают обсуждать
различные недостатки мигрантов, а не продуктивные способы эффективно интегрировать их в российское
общество. Как я уже упоминал, такой подход равноценен игре с огнем.
ВK: Аналогично ли русское националистическое движение националистическим движениям других
стран? В чем состоят его ключевые отличия?
АУ: Существует много сходств, но есть и некоторые отличия. Основное отличие заключается в том, что
акцептирование определенных националистических лозунгов в общественном мейнстриме достигло в России
значительных размеров. Связанное с этим отличие состоит в том, что заметный ирредентизм многих русских
крайне правых, кажется, разделяет и значительная часть российского политического и интеллектуального
истеблишмента.
Этот объединенный дискурс властей и ультранационалистов, более того, характеризуется большой дозой
эскапизма. Имеется в виду, что значительная часть российской общественности хочет «убежать» от насущной
грустной реальности российских внутренних дел и международных отношений. Этот «побег от
действительности» происходит посредством выдумывания параллельного мира, в котором Россия – это мировой
геополитический центр, который вскоре снова соберет "свои" земли и возродится как великая держава. Хотя
непосредственно слово "империя" отвергается многими русскими, они по своему образу мышления, например, в
отношении Украине или Кавказа, де-факто остаются империалистами. Правда, аналогичную манию величия
можно найти и у правых экстремистов других стран, но в России эти нереалистичные мечты объединяют
определенные сегменты крайне и умеренных правых, общественных изгоев и мэйнстрима, политических
маргиналов и лидеров.
ВK: Второй год подряд Алексей Навальный отказался участвовать в Русском марше. Повлияет ли это на
его политический рейтинг?
АУ: Я скорее сказал бы, что частичный отход Навального от тесного сотрудничества с крайними националистами
может увеличить его поддержку, так как это сотрудничество стало раздражителем для многих его либеральных
сторонников. Еще более однозначное дистанцирование Навального от этноцентристских идей (которые, как я
уже упоминал, в любом случае разрушительны для России) устранит важный пункт разногласий внутри
российского демократического движения. Разрозненные российские демократические силы должны
объединиться в единую силу с одним лидером. Иначе у них никогда не будет шанса добиться политической
власти. В настоящий момент Навальный – самый очевидный потенциальный лидер для демократов. Ему нужно
повести за собой весь либеральный спектр общества, вместо того, чтобы искать поддержки у
националистически настроенных избирателей Путина, Зюганова или Жириновского.
Впервые опубликовано на английском языке на веб-сайте Международного клуба "Валдай": http://valdaiclub.com
/politics/64520.html и на русском языке на сайте Fraza.ua: interview
Как видите, НИКАКОЙ разницы с путинской позицией нет, за исключением поругивания Путина (при полнейшем одобрении путинской полиции и прокуратуры, коьторые "многое делают").
Для справки: Умланд сейчас работает на (или по) Украине, живёт там, читает лекции в Могилянке, и к украинскому национализму относится к пониманием и уважением. "Совсем даже другой тон".
Так что.
)(
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →